Многочисленные ученики помнят её как организатора первых школ рабочей молодёжи, директора школы- новостройки № 4. Старшее поколение горожан запомнило эту энергичную женщину как инициатора новых белгородских традиций — праздников улиц, смотров самодеятельности — в годы её работы в городском Совете депутатов. Её голос убедительно звучал, когда она работала в областном комитете защиты мира, а во время заслуженного отдыха жизненный опыт и организаторский талант Лидии Петровны были востребованы в Общественной палате города и ветеранской организации. Она возглавила секцию ветеранов педагогического труда и стала заместителем председателя городского Совета. И вполне заслуженно имя Лидии Хворостяной — в списке почётных граждан нашего города.
А ведь её жизненная стойкость, любовь к людям и родному краю родом из детства, опалённого Великой Отечественной войной.
Здравствуй, малая родина!
Лида родилась в Черниговской области, а в 1933 году их семья переехала в Волоконовку. Те предвоенные годы запомнились ей как непростые, но наполненные верой в светлое будущее. Девочка ходила в школу, училась хорошо, была октябрёнком и пионеркой, как и другие сельские ребятишки, помогала по хозяйству.
В 1939-м отца забрали в армию. Служил он в Белоруссии, в Могилёве. Перед самой войной мама, добившись разрешения, с пятилетним сынишкой поехала к нему в гости. А Лида осталась с бабушкой в селе Волчья Александровка. 22 июня 1941 года ей было почти тринадцать лет, и она хорошо помнит тот роковой день.
Он был ярким и солнечным, и, как обычно в селе в воскресный выходной день, мужчины и женщины, приодевшись понаряднее, собрались кто у лавки-магазина, кто у соседского палисадника обсудить деревенские новости. А ребятишки бегали рядом. Накануне в школе был выпускной, молодёжь гуляла до утра. И ощущение праздника придавала музыка, звучавшая из громкоговорителя возле торговой точки.
Но в полдень музыка оборвалась и, как набат, прозвучало сообщение: «Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну… ». А завершилось оно словами, которые стали легендарными: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!».
Все как будто оцепенели. А потом заголосили женщины. Бабушка Лиды тоже заплакала. Разноголосая толпа забурлила, никто не верил, что война продлится долго. Председатель сельсовета призвал идти в военкомат, чтобы бить немцев до последнего вздоха.
— На детей никто не обращал внимания, и я поняла, — вспоминает Лидия Петровна, — что война — это не игра, это что-то страшное. Мне было жутко смотреть на эту картину. Я убежала в поле. А в голове стучало: «Война! Как мама и братик? Увижу ли я их?» Стало страшно. Здесь было тихо, звенели жаворонки, ничего не напоминало о войне.
Вставай, страна огромная!
А потом в город потянулись подводы с новобранцами.
Со слезами провожали женщины на войну своих кормильцев, у которых в семьях было три-четыре и более ребятишек. И почти целый класс из-за парт ушёл в военкомат, а оттуда — на фронт. Многие назад не вернулись.
Село опустело. Мама с маленьким братом вернулась домой через четыре дня. В Белоруссии уже в первые дни войны шли бои, отца ранило. Но он как-то сумел посадить жену и сына на поезд. Сам же остался в Могилёве. Потом их часть перебросили под Москву, где он и погиб.
Из воспоминаний Лидии Петровны:
— Радио возле конторы не выключали: слушали сводки Совинформбюро. И каждый день звучало: «После ожесточённых боёв наши войска оставили ….». Войска отступали, но я была уверена: мы победим! Да и мама как-то вечером обняла меня и сказала: «Доченька, верь: мы победим, выгоним врага с нашей земли. Сколько раз на нас нападали, но мы всегда побеждали!».
А после сводки Совинформбюро звучала песня Лебедева-Кумача:
«Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой тёмною,
С проклятою ордой!»
От этой песни шли мурашки по спине и наворачивались слёзы на глазах.
Плечом к плечу со взрослыми
Все жили в тревоге. В центре деревни, у колодца с журавлём, собирались женщины, они приходили за водой и делились новостями. А когда подъезжал почтальон, все замирали: не дай бог, кому-нибудь похоронка…
Ожесточённые бои шли уже под Белгородом. Каждый день привозили раненых. Дети помогали взрослым в госпитале: выносили окровавленные бинты, таскали непомерно тяжёлые вёдра с водой, чтобы помыть раненых, расселяли их по хатам.
Нелегкой была и работа в поле.
Лидия Петровна вспоминает, что их военное детство было ещё и голодным:
— Летом приходилось есть щавель, дикий полевой лук, ягоды черёмухи. Из них пекли пирожки и лепешки с лебедой на клею, который собирали на деревьях. Весной откапывали мороженую картошку, доставая её из-под талой воды. Из неё пекли оладьи, и они казались самыми вкусными на свете. Хлеб стряпали из тёртого картофеля и сушёных головок молотого клевера, добавляя в это месиво щепотку муки. А когда созревал паслён, бежали наперегонки, ели эти сладкие чёрные ягоды, даже дрались за них.
Когда село оккупировали немцы, их семья столкнулась с предательством. Ночью, когда все спали, послышались выстрелы и взрывы. Началась паника, все пытались где-то спрятаться — в лес, в погреб, а они с мамой укрылись в окопе.
Тогда-то один из односельчан и сказал немцам, что там прячутся коммунисты. Лидия Петровна рассказывала:
— Немцы на мотоциклах приехали к нам. Крича: «Шнель, шнель», размахивая винтовками, вытащили маму из окопа. Мы с братом, ухватившись за её подол, заплакали, стали просить не убивать нашу маму. Не знаю почему, но они пощадили её, только потрясли за плечи, что-то расспрашивая. Мама молчала. Немцы, обстреляв окопы, уехали. А потом каждую ночь мы прятались от них на чердаке в другой части села, чтобы нас не нашли и не угнали в Германию.
Немцев быстро сменили венгерские части. И немцы, и мадьяры грабили население, забирая всё, что видели. А в 1942 году немцы пригнали пленных солдат. Их разместили в специально огороженном месте.
— Мы, дети, перекидывали через ограду обувь, одежду — всё, что давали нам женщины. Взрослым нельзя было подходить к колючей проволоке, их сразу же расстреливали, а нас, детей, немцы гоняли, но не убивали. Выбегут с собаками и погонят нас. Всё, что могли из еды, кидали пленным, но самое опасное было передавать воду. Нам приходилось таскать её ведрами и лить им сверху в ладони. Люди с жадностью пили. В селе было всего 10 детей, и мы делали то, что не могли сделать взрослые, — делилась воспоминаниями Лидия Петровна.
Бойцы Красной армии вошли в село 27 января 1943 года.
Тринадцатилетняя девочка Лида пережила многое в годы войны: работала наравне со взрослыми, копала окопы, дежурила в госпитале, терпела голод и холод. Напоминание о суровых военных годах — медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941- 1945 гг.» и звание ветерана той войны.
За плечами Лидии Петровны Хворостяной — 96 нелёгких лет. Закалённая в годы военного лихолетья и послевоенной разрухи, она стала учителем. А когда вышла замуж, уехала в Заполярье, к месту службы супруга. В Белгород вернулась в 1960 году вместе с сыновьями и больным мужем.
Сейчас Лидия Петровна живёт в Подмосковье, в окружении родных. Она была очень рада звонку из Белгорода, тому, что земляки помнят её, и передаёт сердечный привет своей малой родине.
Анна БАРАБАНОВА
при содействии ветеранов педагогического труда
ФОТО ИЗ АРХИВА Л. ХВОРОСТЯНОЙ И PRAVMIR.RU