Сделаны из одного теста

Всему «виной» — русская красавица Юлия, уроженка Шебекинского муници­пального округа, с которой он познакомил­ся в Объединённых Арабских Эмиратах. Там она работала по контракту в ресто­ране — в его ресторане. Сальваторе при­глянулась «простая девушка с большим сердцем», как он отзывается о ней сейчас, и с присущим итальянцам темпераментом он начал за ней ухаживать. Впрочем, Юля выбрала настойчивого кавалера не за красивые манеры. Однажды он пригласил её на ужин и приготовил изумительную пасту по всем канонам итальянского кули­нарного искусства, и когда Юля попробо­вала ароматное блюдо, сопротивляться не было больше ни сил, ни желания: если мужчина на кухне король, то и в жизни с ним должно быть по-королевски уютно, подумала она. И не ошиблась. Вскоре они отправились в путешествие по разным странам мира, останавливаясь на дли­тельные периоды то в Бахрейне, то в Ин­донезии, пока не перебрались в Таиланд, где и поженились.

Общий английский

— Чао, Сальваторе! — приветствую сво­его героя, заранее выучив несколько слов на итальянском. — Come va? (Как дела? — Прим. авт.)

— Buon giorno! Tutto benne, grazie, — скромно отвечает Сальваторе и, как ни странно, я его понимаю. Хозяин широко улыбается и предлагает присесть за сто­лик.

Пиццерия ещё остыть не успела от вчерашнего дня, а супруги в ожидании посетителей готовятся к новому, вклю­чая печки и замешивая тесто. Слышу, что переговариваются они на англий­ском. Почему не на итальянском?

— Итальянским я владею так же, как Сальваторе русским, а английский мы оба знаем хорошо, — объясняет девуш­ка. — Он пытался учить русский и честно взял два онлайн-урока, научился даже читать, отчего пришёл в неописуемый восторг, но потом забросил занятия из- за нехватки времени. Говорит, что всё понимает, просто сказать не может. Надо взяться за русский основательно — и всё у нас получится.

Не в Италию — в Россию!

Мы общаемся под аккомпанемент какого-то итальянского певца, чей голос раздаётся с экрана висящего на стене телевизора. Подобная музыка, напоми­нающая Сальваторе о родной Сицилии, где он родился, в пиццерии звучит посто­янно, как и телетрансляции футбольных матчей с участием его любимого «Ювен­туса», за который он болеет с детства. Италию из сердца вырвать невозможно, однако в 2020 году из Таиланда, где жили тогда Сальваторе и Юлия, они решили переехать именно в Россию.

— Мы открыли в Таиланде отель, всё было хорошо, пока не наступила панде­мия коронавируса: наш бизнес по понят­ным причинам прогорел, — рассказывает Сальваторе с помощью жены. — Надо было куда-то двигаться дальше, вариан­та два — Италия и Россия. В Италии очень большие налоги для бизнесменов, и мы решили попробовать открыть бизнес в России. Хотя я прежде никогда не бывал в вашей стране, возлагал на неё большие надежды, и они оправдались.

А пюре будет?

Невероятные приключения итальянца в России начались в шебекинском селе Маломихайловке, на малой родине Юли, куда они и прибыли из заграничного во­яжа к родителям девушки. Мама и папа, к слову, уже были знакомы с Сальвато­ре, так как не раз навещали дочь в Таиланде, поэтому встрече обрадовались: зять им пришёлся по душе с первых дней общения. Борщ? Конечно, буду! А что это такое?

— Сальваторе за обе щеки уплетал наши традиционные блюда и искрен­не удивлялся, что в мире есть кулина­ры не хуже него, — смеясь, рассказывает Юлия. — Особенно ему понравилось кар­тофельное пюре: каждый раз, когда мы приезжаем к моим родителям в гости, он заранее просит маму приготовить пюре. Она уже не знает, куда деться от зятя и от картошки!

Деревенский быт белгородской глу­бинки не смутил итальянца. Он с удо­вольствием гулял с собакой по Мало­михайловке, перезнакомился со всеми соседями, создав себе имидж компа­нейского и весёлого парня, с которым можно поговорить обо всём и ни о чём. Правда, так и осталось секретом, на ка­ком языке Сальваторе сумел влюбить в себя местных жителей. Темпераментом взял — не иначе.

— Чем итальянцы отличаются от рус­ских? — с любопытством спрашиваю у мужчины.

— Люди у вас хорошие, добрые. Но в Италии мы можем пригласить любого не­знакомого человека в гости, в России не так, — отвечает Сальваторе. — Здесь при­нято сначала пообщаться, узнать друг друга получше.

— Неудивительно, что Сальваторе при­глашает домой чуть ли не всех посетите­лей пиццерии, — добавляет жена. — И неко­торые приходят, представляете? Самого Сальваторе наши гости тоже зовут к себе. У него в Белгороде много друзей.

Типичный итальянец

Бывший управляющий пятизвёздоч­ными отелями мирового уровня не мог, разумеется, долго болтаться без дела в российской деревне: на борщ и карто­фельное пюре пора зарабатывать само­стоятельно. Русско-итальянская семья перебралась в Белгород и открыла пиц­церию, где Сальваторе вновь как будто расцвёл: тесто, пицца, паста и любимая женщина — как немного, оказывается, нуж­но для итальянского счастья в России. А ещё он влюбился в Белгород, приютив­ший его и давший ему возможность жить и работать.

— Первое время мы часто гуляли по го­роду, ходили в театр и кино, я показывала ему местные достопримечательности, — вспоминает Юлия. — Сейчас он гордится тем, что живёт именно в этом городе.

Сальваторе — типичный итальянец, убеждена девушка, точь-в-точь похожий на тех персонажей, которые хорошо из­вестны нам по итальянским кинофиль­мам: шумный, вспыльчивый, эмоцио­нальный, открытый, уверенный в себе, не признающий поражений, стремящийся к лидерству и новым победам. Едва гости переступают порог пиццерии, он кричит им на весь ресторан «Чао!», показывает процесс приготовления заказанной пасты или пиццы и непременно сам выносит пылающее блюдо к столикам гостей. «По­нюхай, понюхай!» — требует Сальваторе по-русски, прежде чем начнёт переклады­вать еду на тарелку. Если в зале дети, по­вар порой приглашает их на кухню, чтобы сварганить лакомства вместе.

— Постоянные гости привыкли к такому поведению и отвечают тем же: приветству­ют его на итальянском, английском, фран­цузском — кто во что горазд, — рассказывает Юлия. — Сальваторе может сделать шоу, причём в прямом смысле. Если позволяет время, он подключает к телевизору видеозапись итальянских теноров, выходит в зал и поёт. Голос у него шикарный.

Это чистая правда. Семья из трёх че­ловек заказывает при мне три пасты, и Сальваторе вынужденно откланивается. Спустя примерно 20 минут шеф выходит в зал с первой сковородой — «Понюхай, понюхай!» — и перекладывает её содер­жимое на тарелку. И так три раза. А через минуту с экрана льётся знаменитая неаполитанская O sole mio, и Сальваторе, перебивая голос певца, выдаёт мощное соло, изумляя гостей.

— Это ещё ничего, — говорит Юлия. — Когда играет «Ювентус» и игроки заби­вают гол, происходит настоящий взрыв в исполнении Сальваторе — с жестикуляци­ей и криками: проклятиями или, наоборот, возгласами радости. Если вы у нас впер­вые, как минимум вздрогнете.

Жить будем в Белгороде

Сальваторе вновь присоединяется к беседе и признаётся, что иногда устаёт от большого объёма работы, и возника­ет желание всё бросить, сказать себе «стоп». Однако наступает новый день, и он с Юлей опять отправляется в ресто­ран, чтобы порадовать гостей итальян­ской пастой или пиццей. Эта любовь к кулинарии, вспыхнувшая у него много лет назад, во времена руководства отелями и ресторанами с мишленовскими звёзда­ми, не закончится, пожалуй, никогда. Она сродни любви к Средиземному морю, ко­торого ему не хватает в Белгороде, или к футбольному клубу «Ювентус», чьи мат­чи он посещал на стадионе будучи ре­бёнком. Удивительно, что бросить свою пиццерию и уехать из Белгорода он не захотел и в периоды массовых обстрелов со стороны ВСУ в нынешнем году. Боль­ше переживала из-за этого Юлия, но он обнимал её и успокаивал: всё будет хо­рошо, дорогая, надо немного потерпеть, наши (так он называет армию России) что-нибудь придумают.

— Сальваторе искренне не понимал, почему люди уезжают из Белгорода, — делится мыслями супруга отважного итальянца. — И на вопросы гостей, не со­бирается ли он покидать город, всегда отвечал отрицательно. Да, мы иногда за­крывались из-за обстрелов, но уезжать даже в мыслях не было. Сальваторе мно­го читает и знает историю этого конфлик­та, понимает, на чьей стороне правда. И рассказывает её в итальянских пабликах в соцсетях, которыми активно пользует­ся. Если в комментариях кто-то начинает обвинять Россию, он спрашивает: «А ты знаешь, из-за чего началась спецопера­ция? Я тебе сейчас объясню…».

Ноу макароны! Паста!

Сальваторе Романо готовит очеред­ные порции пасты, заказанные новыми посетителями, а я уточняю у его супруги: паста — это же макароны? На мою беду хозяин слышит этот глупейший вопрос и реагирует мгновенно, прерывая свой ку­линарный марафон. «Ноу макароны! Па­ста!» — выкрикивает он в зал.

— У Сальваторе — паста, макароны — дома: так он говорит, если его просят приготовить макароны, — с улыбкой про­износит Юлия. — Хотя вы правы — это те же макароны, только… паста! Однажды гость заказал пасту с сахаром — ну, как мы в детстве часто любили. Сальваторе чуть дара речи не лишился: мол, как па­сту можно есть с сахаром?! В Италии так не принято. Или просят подать к пицце майонез, кетчуп… В подобных случаях он начинает сердиться и нервничать.

— Но просьбу клиента всё равно выпол­няет?

— Категорически нет. Паста и сахар — вещи несовместимые для него.

Юлия и Сальваторе, на первый взгляд, тоже несовместимы: она уравновешенная и тихая, он словно гром и молния — взрыв­ной, эмоциональный и непредсказуемый, она скромная и сомневающаяся, он — не­исправимый оптимист, заряжающий её на победу и успех в любом деле. Вместе они почти десять лет, и ни разу не пожалели о том знакомстве в Дубае, которое в ито­ге проложило тропинку в славный город Белгород. Любовь, замешанная когда-то на итальянском тесте с ароматными тра­вами, по-прежнему живёт — только теперь на российских ингредиентах и терминах. Исключение — макароны: у Сальваторе всё-таки паста, макароны — дома.

Владимир ПИСАХОВ
ФОТО БОРИСА ЕЧИНА