С добром в каждый дом

— Александр Юрьевич, вы в Белго­роде не впервые. В прошлом году при­езжали на День работников органов внутренних дел. Доводилось ли вам бывать в нашем городе до начала СВО?

— До этого я в Белгороде не бывал. Зато сейчас установилась такая добрая традиция — я второй год подряд приезжаю, скажу по старинке, накануне Дня милиции. Делаю это с большим удовольствием по приглашению ребят из волонтёрской ор­ганизации «Скорая молодёжная помощь», за что им большое спасибо. Когда меня позвали в первый раз, я думал: «Ну чем я могу помочь? Что я могу сделать?». Но как- то так всё срослось, и я остался доволен и люди, с которыми я встречался тоже, а это, на мой взгляд, сейчас очень важно.

— Как вы познакомились с белгород­скими добровольцами?

— Мне позвонили и пригласили в Бел­город поздравить сотрудников полиции, а также пообщаться с волонтёрами и посе­тить ещё какие-то мероприятия. Я нашёл свободные дни в графике и дал согласие. С этого началась наша дружба, чему я очень рад. Вчера мы как раз встречались с во­лонтёрами — потрясающие люди, уникаль­ные. Да белгородцы вообще такие. Беда нас всех объединила. Все дружно встали и от мала до велика, помогают и ребятам, которые находятся «за ленточкой», и в го­спиталях. А вчера я побывал в приюте для животных, ребята туда корма отвозят. Это очень здорово! Наверное, в нашей стране много таких волонтёрских организаций и дай Бог им так держать! И пусть такая ра­бота продолжается как можно дольше.

— Александр Юрьевич, почему лично для вас важно поздравить сотрудни­ков полиции пограничья с их профес­сиональным праздником?

— Во-первых, я отдал проекту «Улицы разбитых фонарей» 23 года. Конечно, ког­да мы начинали эту работу, никто не знал, что значит «ножевое», «глухарь», «в отказ» и всё остальное. И так получалось, что мы снимались в реальных отделах милиции и, если возникали какие-то определённые вопросы, мы всё узнавали у действующих оперов. Во-вторых, писатель Андрей Киви­нов (он же Пименов) был реальным оперу­полномоченным и всё писал со своего от­дела. Эти персонажи реальные, у нас есть даже их фотографии. И как тут не поздра­вить? Хотя у уголовного розыска есть свой профессиональный праздник, а 10 ноября это общий. В начале проекта была такая традиция: в канун праздника нас пригла­шал министр внутренних дел — дарил часы, грамоты. Но у нас такая поговорка возник­ла: «Министр уходит — менты остаются». И я благодарен судьбе, что мы познако­мились за это время с таким большим количеством замечательных, честных, от­крытых людей, что всё это пошло в нашу актёрскую «копилочку» (хотя, поскольку это кино, в нём показывать всё как есть не совсем правильно, должен быть какой-то элемент волшебства, художественный вы­мысел). Поэтому невозможно не приехать и не поздравить. Тем более что здесь не курорт и ребята выполняют свой боевой долг и служебные задачи в непростых ус­ловиях. Да и как я мог не поддержать жи­телей Белгорода и области, на плечи кото­рых всё сейчас легло? Остаться в стороне было бы совсем не по-людски.

— Обычный полицейский в нашем го­роде похож на «киношного» из сериала или всё-таки есть различия?

— Позавчера встречались с уголовным розыском. Они говорят, ну просто один в один, всё из жизни. Это и понятно, ведь Андрей Кивинов — реальный опер и всё брал из своей практики. И у нас был такой случай: снимали мы в очередном отделе милиции, а опера нам и говорят: «Да чего вы в шестнадцатом-то? Переходите к нам в шестьдесят четвёртый отдел, у нас и зар­плата больше и талоны на бензин дают». Мы отвечаем: «Да нет, мы же не…», а они: «Да ладно, мы-то знаем, что всё это так, прикрытие». Конечно, всё взято из жизни. И мы до сих пор не можем определить, в чём популярность проекта. Да, была какая-то определённая ниша, и нам удалось её за­нять. Но почему проект так полюбили, я до сих пор в двух словах не могу объяснить. Многие родители, оставляя детей дома, если начинался наш сериал, говорили «О, наших показывают, всё, можно уходить». То есть мы как бы входили в каждый дом и приносили какое-то добро, честность, ис­кренность. Правда существования на экра­не вызывала некую простоту существо­вания в жизни. Я никогда не отказываю людям ни в фотографии, ни в автографах, кроме пары-тройки случаев, когда у меня что-то происходило в жизни, спокойно от­ношусь, если иду по улице в своих мыслях и вдруг мне кто-то: «О, здорово! Это ты, да? Смотрите, это же он!». Людям ты ка­жешься близким, они открыто обращаются к тебе и каждая их история тоже идёт в эту «копилочку» и когда-то тебе пригодится.

— Давайте поговорим о более ран­них ваших работах. Вы сыграли роль лейтенанта милиции в трагикомедии Юрия Мамина «Бакенбарды». Она меня очень зацепила. Это была ваша первая роль сотрудника правоохранитель­ных органов в кино? И как считаете, повлияла она на вашу дальнейшую ак­тёрскую карьеру?

— Это была первая такая работа. Могу добавить, что там и Сергей Селин впервые сыграл сотрудника милиции. Повлияла или нет, сложно сказать. Был очень боль­шой перерыв между «Бакенбардами» и «Улицами разбитых фонарей». А с послед­ними никто и не предполагал, по большо­му счёту, что из этого может что-то такое получиться, потому что, отсняв первые 5-6 серий, съёмки остановились на год и три месяца. А потом Александр Петрович Капи­ца, продюсер этого проекта, Царствие ему Небесное, понял, что из этого может выйти неплохая «конфетка». Наверное, она по­лучилась благодаря трём людям: Андрею Кивинову, который написал это, Алексан­дру Петровичу Капице, который подхватил проект, и, конечно же, Александру Влади­мировичу Рогожкину, который снял первую серию и стал нашим «крёстным отцом» (из всех, кто участвовал в пробах, он выбрал нас пятерых). А тогда, естественно, никто не представлял масштаба последствий: ну сыграл и сыграл, милиционер так мили­ционер. Но судьба всё крутит по спирали. Потому что я уже играл милиционера в до­военное время в длинном проекте «Хлеб — имя существительное», там была эпизо­дическая роль. И естественно возникает у всех вопрос: «Скажите, вы не боитесь, что останетесь навсегда в образе Соловца?». Во-первых, те режиссеры, с которыми я когда-то работал до или после этого про­екта, они знают, что может сыграть ещё Александр Половцев. Поэтому, я никогда не боялся, что ко мне «прилипнет» этот образ и я до конца дней буду его играть. Во-вторых, были такие проекты, где можно было «похулиганить». Например, «Восьми­десятые» — это был совсем другой полюс и даже Федя Стуков меня пытался немножко осадить, если я сильно расходился. Кроме того, я ещё себя проверял — ездил в «Форт Боярд», в Аргентину на «Фактор страха» и в Панаму на «Последнего героя». Поэтому я отовсюду понемножку в себя «заложил».

— Александр Юрьевич, во многих се­риалах вы играете военных и руково­дителей. Какая из ролей, кроме Олега Георгиевича Соловца, вам больше все­го запомнилась?

— Наверное, это была первая роль в «полном метре» у Сергея Михайловича Овчарова в фильме «Барабаниада». Это такое испытание! Спасибо Сергею Михай­ловичу, что он меня выбрал. Эта роль для актёра тяжела тем, что там нельзя было произносить ни одного слова. Такое немое кино, типа Чарли Чаплина, понимаете? И хотелось что-то сказать, а он: «Саш, а ты вот без слов сыграй!». Это и физически было тяжело, потому что там присутство­вало невероятное количество барабанов: они прикреплялись на пояс на штырёчке с какой-то колотилкой, один барабан дышал, в третьем я жил на свалке (на реальной свалке снимали). Был такой любопытный случай: очень холодно, я был в лёгких бо­тинках, и костюмеры меня пожалели, дали мне унты. Я их надеваю и вдруг вижу на них написано «А.Миронов». Оказывается, это реквизит из фильма «Мой друг Иван Лапшин». С «Барабаниадой» мы поехали на «Кинотавр». Это был мой первый выход в свет. Критики пророчили, что режиссёры меня просто разорвут на части. Фигульки! Это было авторское кино и никакого при­глашения на другие проекты за ним не по­следовало. Но это было для меня очень хорошей школой, чему я несказанно рад.

— В одном из моих любимых сери­алов «Гибель империи» вы играете комиссара Агеева. В эпизодах этого фильма играют и другие актёры, ко­торые снимались в сериале «Улицы разбитых фонарей». Часто ли вы пересекаетесь с коллегами на других съёмочных площадках? Поддерживае­те ли вы отношения в жизни?

— Когда сериалы разделились, часть актёров ушла в другие проекты, и все по­думали, что мы сильно поссорились и переругались. Но нет. Это было их реше­ние из одного проекта перейти в другой. Они надеялись, что там будут интереснее сценарии, выше зарплата, ничего из этого не вышло. Потом они об этом мне говори­ли. Я считаю, что мы могли бы ещё долго сниматься вместе. Никто не ссорился. Мы не дружим семьями, но на дни рождения друг друга поздравляем. Мы работали с год назад в проекте «Полицейское брат­ство». Там снимались и Андрей Федорцов, и Лёша Нилов, и Серёжа Селин, и я. Это наша профессия, мы время от времени пересекаемся на съёмочных площадках, на пробах, друг другу помогаем.

— Вам легче играть положительные или явно отрицательные образы?

— Тяжело играть и те и другие, ведь что­бы сделать это хорошо, надо серьёзно по­грузиться, посмотреть, продумать своего героя. Так, посмотрев фильм «Агония», в котором Алексей Петренко играл Распу­тина, иностранные журналисты спросили: «А этот актёр жив?» — настолько глубоко он вошёл в образ, что потом было тяжело из него выйти. А в «Диверсанте» у меня есть эпизод. Где заключённые несут вышку. Я возьми и скажи: «Песню запе-вай!». Ре­жиссёру понравилось, но массовка, кото­рая тащила эту тяжеленную вышку, меня прокляла, потому что надо было таскать её туда-сюда несколько дублей с песней.

— Александр Юрьевич, далеко не все знают, что вы не только по­пулярный актёр кино, но и занимае­тесь озвучиванием фильмов. Напри­мер, в «Особенностях национальной охоты» и «Операции «С Новым го­дом!» ашим голосом говорит сер­жант милиции Сергей Семёнов, а в мультфильме «Про барана и козла» из серии «Гора самоцветов», который очень любят дети, вы озвучиваете барана. Расскажите, пожалуйста, об этой части вашей работы. В чём её сложность?

— Для «Особенностей национальной охоты» замечательный режиссёр Алек­сандр Владимирович Рогожкин попросил: «Надо бы Серёжу Гусинского озвучить, потому что он звукооператор, не актёр». Мне было очень неудобно, казалось, что и так всё неплохо, но я уступил. И вот не­сколько дней я ходил за Серёгой по студии и наблюдал, как он говорит, какие паузы делает. В итоге сделал и боялся, что тот обидится. Но Серёга сказал: «Саня, ты мне сделал роль, спасибо тебе огромное!». Хорошо, что получилось и вышло лучше, чем было. А «Про барана и козла» вообще очень смешная история. Нас пригласили попробоваться, бесплатно, а потом взяли это и поставили.

— Что бы вы хотели сказать белго­родцам напоследок?

— Дорогие мои, понятно, что говорить, живя где-то далеко от того, что здесь про­исходит, легко. Может быть, поэтому я при­ехал сюда и первый раз, и уже во второй и, надеюсь, что приеду в третий — отметить победу. Невероятно тяжело, я всё это пре­красно понимаю, но то, что вы делаете, несмотря на тяжелое время и условия, в которых вы находитесь, вызывает огром­ное уважение. Вы просто герои, вы боль­шие молодцы, вы не сдаётесь и верите в победу. Вы здесь родились и не бросили это место. Дай вам Бог терпения, добра и удачи! И помните, что бы там не говорили о тех, кто живёт далеко, мы все с вами. Нас всё больше и больше, а когда нас много это великая сила. А значит, враг будет раз­бит и победа будет за нами. С нами Бог! И так держать!

Беседовал Вадим КУМЕЙКО
ФОТО БОРИСА ЕЧИНА
Смотрите полную версию интервью