Фронтовик и краевед

Согласно официальным документам Георгий Николаевич родился 1 ноября 1924 года в Белгороде. Хотя нередко в качестве даты его рождения указывается 1925 год: много лет спустя он рассказы­вал, что приписал себе лишний год, что­бы попасть на фронт. Очень часто Шме­лёв также именовался Юрием, объясняя это тем, что так его называли родители, а впоследствии родные и друзья.

В Белгороде Георгий Шмелёв окончил школу Южной железной дороги (впослед­ствии школа № 35) и в 1941 году в Харь­кове поступил в ремесленное училище. Позднее о своём образовании Шмелёв писал: «Образован без диплома, дружу с литературой с 5 лет, историей Белгоро­да — с 1972 г.»

По зову Родины

Известие о нападении гитлеровской Германии на нашу страну застало Геор­гия в Харькове. Вместе с другими уча­щимися ремесленного училища он был эвакуирован в Саратов. Как и многие его сверстники, юноша горел желанием сражаться с немецкими захватчиками. Весной 1942 года он обратился в Высел­ковский военкомат Краснодарского края с просьбой зачислить его в ряды Красной армии. Его направили в 76-ю морскую стрелковую бригаду на Южный фронт, где вскоре развернулись ожесточённые бои за Приазовье и Северный Кавказ. В мае 1942 года автоматчика Шмелёва ра­нило осколком авиабомбы.

Оправившись от раны, молодой крас­ноармеец стал разведчиком отдельного морского молодёжного батальона 723 стрелкового полка 395-й стрелковой (Шахтёрской) дивизии на Северо-Кавказ­ском фронте. В сентябре 1942 года он по­лучил второе ранение от осколка мины, но вскоре снова вернулся в строй. Позд­нее, после учреждения в марте 1943 года нагрудного знака «Отличный разведчик», Шмелёв был награждён им.

На основании директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 1 сентября 1942 года Северо-Кавказский фронт был преобразован в Черномор­скую группу войск Закавказского фронта. В новое оперативно-тактическое объ­единение вошла и 395 стрелковая диви­зия. Красная армия продолжала битву за Кавказ, которым стремились овладеть гитлеровские войска. Одним из важных эпизодов данного сражения стала Туап­синская оборонительная операция (25 сентября — 20 декабря 1942 года). 17 ок­тября 1942 года в бою близ Туапсе Шме­лёв был тяжело ранен осколком ручной гранаты (позднее, в мае 1944 года, он был награждён медалью «За оборону Кавказа»). В результате ранения Геор­гий Шмелёв лишился левого глазного яблока. После прохождения лечения в госпитале врачебная комиссия признала его годным к нестроевой службе в тылу. 14 января 1943 года он был направлен в 118-й запасной стрелковый полк 32-й запасной стрелковой дивизии — тыловое подразделение, находившееся в столи­це Казахской ССР — Алма-Ате.

Снова в строю

3 апреля 1943 года Шмелёв был пере­ведён в 106-й гвардейский стрелковый полк 36-й стрелковой дивизии на Воро­нежский фронт. В его красноармейской книжке имеется запись о том, что он был знаменосцем полка. Фактически же гвар­дии красноармеец Шмелёв служил сани­таром в санитарной роте. В мае 1943 года 36-я стрелковая дивизия была передана 7-й гвардейской армии. С этой армией связан дальнейший боевой путь Георгия Николаевича.

Во время Курской битвы 106-й гвар­дейский стрелковый полк участвовал в боевых действиях на Воронежском фрон­те южнее города Шебекино, близ желез­нодорожной станции Нежеголь и села Новая Таволжанка, отражая наступле­ние гитлеровских войск, а с начала авгу­ста 1943 года — в составе войск Степного фронта в наступлении на Харьковском направлении. В наградных документах от­мечено, что санитар Шмелёв в ходе боёв на подступах к Харькову «под ружейно-пу­лемётным и арт. миномётным огнём про­тивника» вынес с поля боя 11 раненых со­ветских бойцов и офицеров с их оружием. Приказом по 106-му гвардейскому стрел­ковому полку 36 гвардейской стрелковой дивизии от 6 сентября 1943 года гвардии красноармеец Шмелёв был награждён медалью «За боевые заслуги».

Позднее Георгий Николаевич стал ут­верждать, что служил в 106 гвардейском воздушно-десантном полку, был комсор­гом роты автоматчиков и знаменосцем полка. В ноябре 1975 года ему даже уда­лось получить удостоверение ветерана гвардейских воздушно-десантных войск Советской армии. Вопреки распростра­нённой версии, в освобождении Белгоро­да 5 августа 1943 года Георгий Шмелёв участия не принимал. Не подтверждается документально и то, что он был ранен под Харьковом в августе 1943 года.

После завершения Курской битвы красноармеец Шмелёв был переведён в хозяйственную службу терапевтического полевого подвижного госпиталя (ТППГ) № 34. Вместе с частями 7-й гвардейской армии лечебное учреждение прошло фронтовыми дорогами по территории Украинской ССР, Румынии, Венгрии, за­вершив свой путь в Австрийских Альпах. Согласно удостоверению личности Геор­гий Шмелёв исполнял обязанности на­чальника продовольственного снабжения и имел право производить заготовку про­довольствия и фуража среди мирного на­селения, а также получать имущество и продукцию с армейских складов. Соглас­но другому документу гвардии красноар­меец Шмелёв исполнял также функции офицера связи и имел право пользовать­ся попутным транспортом в пределах 2-го Украинского фронта для доставки корре­спонденции. В его наградном листе от 16 февраля 1945 года начальник госпиталя, подполковник медицинской службы Вик­тор Харитонов отметил: «Все задания командования выполняет с исключитель­ным рвением и самоотверженностью. До­стоин представления к правительствен­ной награде — ордену Славы III степени». Однако 7 марта 1945 года Георгий Нико­лаевич был награждён орденом Красной Звезды.

Через несколько месяцев после окон­чания Великой Отечественной войны, в августе 1945 года, Шмелёв прошёл ме­дицинское освидетельствование в Белго­роде и снова был признан годным к не­строевой службе в тылу. После этого он полгода прослужил в органах МВД Кур­ской области. Но уже в марте 1946 года был вынужден оставить службу из-за про­блем со здоровьем.

В делах и трудах

Чтобы полноценно адаптироваться к мирной жизни, молодому человеку необ­ходимо было получить какую-либо специ­альность. В августе 1947 — сентябре 1948 года Шмелёв обучался в специальной од­ногодичной торговой школе в Харькове. Затем около года работал инспектором треста ресторанов в городе Дрогобыч Львовской области.

В 1949 году Георгий Николаевич устро­ился на Белгородский цементный завод. В сентябре 1951 года его командировали на Южно-Сахалинский цементный завод. В 1954 — 1958 годах Георгий Шмелёв ра­ботал на котлостроительном заводе, ас­бошиферном комбинате, был начальни­ком агитационной машины Белгородского областного комитета профсоюза рабочих и служащих сельского хозяйства и загото­вок. Потом он снова вернулся на цемент­ный завод, трудился мастером сырьевого цеха. В 1961 году по состоянию здоровья был на полгода назначен начальником- администратором футбольной команды «Цементник». В его партийно-производ­ственной характеристике, данной адми­нистрацией цемзавода, указывалось: «За время работы проявил себя инициатив­ным, способным и находчивым работни­ком. Среди коллектива пользовался за­служенным деловым авторитетом».

В 1966 — 1969 годах Георгий Николаевич работал начальником администра­тивно-хозяйственного отдела треста «Облмежколхозстрой», в 1969 — 1974 го­дах — заместителем директора в ресто­ранах «Белгород» и «Центральный», в 1974 — 1978 годах — заместителем началь­ника экспериментально-конструкторского бюро Минтяжстроя СССР. После призна­ния его инвалидом II группы в мае 1978 года Георгий Шмелёв досрочно вышел на пенсию.

Общественная деятельность

С конца 1970-х годов Георгий Николаевич активно участвовал в общественной жизни города. Он состоял в Совете об­ластного отделения общества охраны памятников истории и культуры, являлся членом комиссии по охране памятников и увековечению памяти павших воинов при белгородской секции Советского комите­та ветеранов войны. Он был включён в комиссию по проведению торжественного церемониала встречи и сопровождения 14 июня 1980 года Олимпийского огня в Белгороде. Краевед публиковал материалы по истории Белгорода в периодиче­ской печати, выступал в образователь­ных учреждениях и на предприятиях.

Георгий Шмелёв поддерживал ини­циативы по увековечению исторических мест Белгорода и привлечению туристов. К примеру, таковым был проект строи­тельства на улице Фрунзе (ныне проспект Славы) современного туристического комплекса — гостиницы на 300 мест и ре­сторана «Старая крепость» на 240 мест. К сожалению, данная задумка не была воплощена в жизнь. Георгий Николаевич выступал за сохранение и реконструкцию архитектурных памятников, в частности Смоленского собора.

Порой выдвигаемые краеведом идеи были весьма неоднозначны. Так, в 1980‑е годы Георгий Шмелёв с группой ветера­нов войны выступал за изменение на­звания «битвы 1943 г. «Курская дуга» на «Огненную дугу». Мотивировалось это тем, что одно из ключевых сражений Великой Отечественной войны не долж­но называться Курской битвой, так как в Курске «дислоцировались фронтовые базы снабжения и госпиталя», а главные события происходили под Белгородом и Орлом. Кроме того, по мнению активи­стов, название «Курская дуга» якобы ума­ляло значение подвига советских воинов и являлось аналогом немецкого названия «Курский выступ».

В 1985 году к сороковой годовщине победы в Великой Отечественной войне приказом Министерства обороны СССР от 6 апреля Георгий Николаевич был на­граждён орденом Отечественной войны II степени, а приказом Министерства обо­роны СССР от 11 ноября — орденом Отечественной войны I степени.

После того как Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 апреля 1980 года Белгород был награждён ор­деном Отечественной войны I степени, у властей и общественности города была популярна идея достойно увековечить его героическое прошлое. В этой свя­зи возник проект создания монумента Славы. Предполагалось разместить его в парке Победы у слияния Везёлки и Гостёнки. Монумент должен был «ар­хитектурно-скульптурными средствами отразить боевые и трудовые этапы раз­вития орденоносной Белгородской обла­сти» и «выполнен в бронзе и граните». В августе 1981 года приказом Министер­ства культуры РСФСР был утверждён авторский коллектив (Вячеслав Клыков, Валентин Чухаркин, Михаил Посохин, Станислав Михалёв), а Шмелёв стал его консультантом.

В результате был разработан проект строительства грандиозного мемориаль­ного комплекса «Первый салют», который должен был включать ряд скульптурных композиций, фонтаны, диораму «Белго­родское направление», музей «Освобож­дение Белгорода», гостиницу «Спутник» ЦК ВЛКСМ. Однако проект был слишком масштабным и дорогостоящим и поэтому не был реализован.

Вскоре в Белгороде началось строи­тельство музея-диорамы «Курская битва. Белгородское направление». В 1987 году он был торжественно открыт. После этого Георгий Николаевич начал утверждать, что именно он являлся инициатором соз­дания музея-диорамы, а его идеями и на­работками просто воспользовались.

23 апреля 1990 года исполнительный комитет Белгородского городского Сове­та народных депутатов «за энергичную, творческо-патриотическую деятельность по сооружению в г. Белгороде памятно­го мемориала музея-диорамы, большую краеведческо-исследовательскую работу по изучению истории г. Белгорода» при­своил звание «Почётный гражданин го­рода Белгорода» Шмелёву Георгию Ни­колаевичу с формулировкой «ветерану Великой Отечественной войны, участни­ку освобождения г. Белгорода». В то же время изложенные в решении гориспол­кома основания для присвоения почётно­го звания во многом не соответствовали действительности. Ряд представителей общественности критически отозвались о данном решении, указывая, в частно­сти, на то, что Георгий Николаевич никак не мог участвовать в освобождении Бел­города, находясь за несколько десятков километров от него. Но к ним не прислу­шались. Один из друзей Шмелёва даже заявил, что «освобождать город, не зна­чит бегать по нему с автоматом».

В 1990-х годах Георгий Шмелёв даже выступил с предложением разместить на здании музея-диорамы мемориальную доску, на которой должно было значить­ся: «Инициатор сооружения: краевед-ис­следователь Юрий Шмелёв, почётный гражданин г. Белгорода, заслуженный работник культуры РФ». На другой памят­ной доске должно было быть помещено его стихотворение «Память» с подписью «Юрий Шмелёв, уроженец Белгорода, участник боёв за его освобождение».

28 марта 2000 года состоялось за­седание комиссии Белгородского город­ского совета ветеранов войны, труда и правоохранительных органов. В нём при­нимали участие: председатель совета ве­теранов Афанасий Хукаленко, Герой Со­ветского Союза Георгий Лёвин, почётный гражданин Белгорода Сергей Пчёлкин, директор музея-диорамы Мария Кугина. Изучив представленные материалы и за­слушав выступающих, комиссия пришла к выводу, что Георгий Шмелёв не являлся инициатором строительства и реальных заслуг в строительстве музея-диорамы не имел. Георгий Николаевич, не явившийся на заседание, заочно «дал слово впредь не требовать установления памятной до­ски при входе в здание музея-диорамы о его инициативе в строительстве». Но впоследствии отрицал этот факт, заявив: «Никому я никакого слова не давал». Од­нако краевед вынужден был отказаться от реализации своих идей.

Юбилеи Белгорода

Георгий Николаевич стремился к тому, чтобы прославить родной город, сделать Белгород привлекательным для туристов. Возможно, именно это побу­дило его заняться изучением вопроса о дате его основания. Ещё в 1980-х годах он начал знакомиться с историческими источниками и литературой, выезжал в Москву для работы в библиотеках. По его инициативе государственные и пар­тийные органы Белгородской области направляли в Академию наук СССР, Цен­тральный государственный архив древ­них актов в Москве и другие организации запросы о дате основания Белгорода. Не будучи профессиональным историком и не имея соответствующей подготовки, Георгий Шмелёв далеко не всегда мог дать объективную оценку тем или иным сведениям. Так, 23 марта 1987 года он направил в Институт истории СССР Академии наук письмо, где резко крити­чески отозвался об учёных-историках и предоставленной в адрес Белгородского облисполкома справке, в которой обсто­ятельно разбирались различные даты основания Белгорода в конце XVI века. В ответном письме от 27 апреля 1987 года заместитель директора Института исто­рии СССР, доктор исторических наук Андрей Сахаров протестовал «против развязного тона», в котором говорилось о сотрудниках института и их работах, и указал на допущенные краеведом ошиб­ки. Переписка продолжалась. Несмотря на неоднозначность мнений историков и архивистов, Георгий Шмелёв насто­ял на своём. В 1990 году он опублико­вал брошюру «Когда Москва Бел Город строила и Валуйку с Осколом…», где обосновывал точку зрения о заложении крепостей Белгород, Валуйки и Старый Оскол в 1593 году. В 1993 году в Белго­роде торжественно отметили 400-летие основания города. По ходатайству бел­городских властей, Указом Президента РФ от 27 июля 1993 года Георгию Нико­лаевичу было присвоено звание «Заслу­женный работник культуры Российской Федерации».

Но Шмелёвым овладело желание «удревнить» историю Белгорода. Он на­чал разрабатывать версию о том, что город был основан в конце X столетия князем Владимиром Святославичем. Ему удалось увлечь своими идеями администрации города и области и полу­чить их поддержку. 14 марта 1995 года по предложению администрации Белго­родской области Правительство Россий­ской Федерации приняло постановление «О праздновании 1000-летия основания города Белгорода». В 1995 году Георгий Шмелёв издал книгу «Тайны Белгород­ского треугольника, или Страницы из трёхтысячелетней истории руссов». По всей вероятности, Георгий Николаевич искренне верил в свою правоту и пола­гал, что делает благое дело. Хотя данная версия была крайне скептически встре­чена учёными-историками и не получи­ла одобрения специалистов по истории Древнерусского государства.

В письме от 23 декабря 1996 года Пре­зиденту России Борису Ельцину Шмелёв писал: «Материалы, опубликованные в моей книге, до 1992 года находились в за­крытых спецхранах и нигде не публикова­лись. Поэтому историки, «остепенённые» научными званиями до 1992 года, о них не имеют представления и продолжают про­поведовать устаревшие догмы». О каких же источниках шла речь? Увы, отсутствие исторического образования и профессио­нальной подготовки сыграло с краеведом злую шутку. Он принял за чистую монету «Велесову книгу» — известную фальшив­ку, появившуюся за рубежом в XX сто­летии, воспользовался работами крайне сомнительных исследователей — Стефа­на Ляшевского «Русь доисторическая», Сергея Лесного (Парамонова) «История «руссов» в неизвращённом виде», Бориса Ребиндера «Жизнь и религия славян по Влесовой книге» и другими антинаучны­ми трудами, долгие годы не публиковав­шимися в нашей стране. Своих ошибок Георгий Николаевич так и не признал. В настоящее время не вызывает сомнения тот факт, что Белгород был основан как город-крепость в 90-х годах XVI столетия.

Известность и память

На исходе жизни Георгий Николаевич был хорошо известен в Белгороде. Он состоял в областном историко-родослов­ном обществе. Его регулярно приглашали на различные мероприятия. Указом Пре­зидента РФ от 14 ноября 1998 года его наградили орденом Почёта. Указом Па­триарха Московского и всея Руси Алексия II от 11 апреля 1999 года Георгий Шмелёв был награждён орденом Преподобного Сергия Радонежского. Решением Белго­родского городского Совета от 27 октября 1999 года школе № 35, в которой учился краевед, присвоили его имя. 6 мая 2000 года на школьном здании установили ме­мориальную доску в его честь.

Георгий Шмелёв умер 25 декабря 2003 года на 80-м году жизни. Похоронен он на кладбище в Ячнево. Ещё при его жизни скульптурный портрет ветерана изгото­вил скульптор Анатолий Шишков. Летом 2006 года в Центральном парке Белго­рода был установлен памятник краеведу его же работы. На монументе отсутствует табличка, однако он имеет портретное сходство со Шмелёвым.

В 2005 году личный фонд Георгия Шмелёва (Р-1849) поступил в Государ­ственный архив Белгородской области. Он насчитывает 223 единицы хранения, в которых содержится информация о жиз­ненном пути и изысканиях краеведа.

Георгий Николаевич прожил долгую жизнь, в грозный час он защищал Родину, трудился в различных сферах, проявил себя как активист-общественник. А о том, что следует считать заслугами Шмелёва, а что просчётами и ошибками, предстоит судить грядущим поколениям.

Александр ПЧЕЛИНОВ-ОБРАЗУМОВ,
главный специалист отдела использования архивных документов ОГКУ «ГАБО»
ФОТО ИЗ ФОНДОВ ГАБО