И в танцах, и в жизни главное — терпение и труд

— Сначала предлагаю определить­ся с терминами. Танцор и хореограф — это одно и тоже, либо это разные понятия? В чём различия?

— Понятия абсолютно разные. Не каж­дый танцовщик станет хореографом. Впрочем, необязательно, чтобы талант­ливый хореограф или постановщик ранее танцевал. Я прошла путь от танцовщика до хореографа, поэтому мне в чём-то проще адаптироваться. Я понимаю, как это устроено. На хореографа сложно равняться, чтобы понять, как рождает­ся танец. Не каждое учебное заведение может перестроить мозг танцовщика на постановщика. Танцовщику проще, по­скольку он просто выполняет задачи. Сейчас очень развит современный та­нец и импровизации, как сейчас любят говорить «танец в потоке», без предва­рительных зарисовок. Но танцору может быть сложно выполнять задачи другого хореографа, либо исполнять танец в другой стилистике. Абсолютно необяза­тельно, чтобы хореограф сначала был танцовщиком, как и не всякий танцовщик впоследствии станет хореографом.

— Танцевать может любой чело­век? Что нужно, чтобы пуститься в пляс и получать от этого удоволь­ствие?

— Чтобы пуститься в пляс, человек должен хотеть танцевать. Я убежде­на, что человек любого возраста и ком­плекции может начать танцевать. Для этого требуется лишь его желание. У меня есть опыт, когда ко мне приходили 21-летние девушки, которые сейчас уже являются педагогами студии. При этом они не имели особых данных, таких, на­пример, которые требуются в балете. За пять лет они раскрылись как шикарные постановщики. Они просто хотели этим заниматься.

Сейчас у меня в коллективе есть де­вушка, которая работает в скорой помо­щи. После дежурства она приходит на репетицию. При этом она успевает учить танцы и даже выезжать на конкурсы. Для неё это своеобразная терапия. По её словам, даже сон так не восстанавли­вает после суток дежурств, как занятие танцами.

Приходят дети без каких-либо супер- данных, но они живые и музыкальные. Смотришь на них и видишь, насколько они органичны. Трудно поверить, что ре­бёнок, услышав музыку и выйдя на сцену, сможет настолько раскрыться.

— Расхожая фраза: «Танцуй так, будто тебя никто не видит». Насколь­ко этот совет помогает? Как это со­относится с выступлениями на сцене перед публикой?

— Дело, наверное, в опыте. Для танцо­ра очень важно уметь отключиться. Одно дело выступать в большом зале, совсем другое — в замкнутом пространстве. Тан­цор должен уметь себя вести независимо от того, что происходит вокруг него.

— Какими качествами должен об­ладать человек, который мечтает связать свою жизнь с танцами? В балете одни требования, в со­временных танцах — совсем другие. Есть ли между ними что-либо об­щее?

— В танцах, как и в жизни, важны тер­пение и труд. Своим ученикам я говорю, что не бывает так: только пришёл и уже профессионал из первой линии. Надо много работать и что-то при этом пере­терпеть. Если мы говорим о физических данных, то здесь у хореографов раз­личные подходы. В балете, например, линейкой замеряют длину ног и ахилле­совых сухожилий, рассматривают линию рук и их изгиб. Причём всё с учётом воз­раста. В современном танце в России на данном этапе его развития строгие стан­дарты отсутствуют. В хип-хопе акцент в первую очередь делается на музыкаль­ность. При этом всему можно научиться. Когда я начала заниматься танцами, то с музыкальностью было туго. Пришла из художественной гимнастики, где была абсолютно иная специфика. Пришлось родителям покупать метроном, чтобы я смогла освоить такты и полутакты. Все­му можно научиться.

— С какого возраста дети могут начать заниматься танцами?

— Мы берём детей с трёх лет. Первые полгода занятия продолжаются 40 ми­нут. Спустя год занятий у нас обязатель­но проводится отчётный концерт. Дети выходят на сцену и выступают.

— В моём детстве занятия тан­цами, по крайней мере среди мальчи­ков, были не самыми популярными. Как сейчас?

— Сейчас танцы очень популярны. Многие это связывают с различными телевизионными шоу. Когда я начинала танцевать, в Белгороде было три танце­вальных коллектива численность по 350 человек. Они находились в разных ча­стях города. Каждый коллектив занимал свою нишу. Когда я пришла на кастинг в студию «Dance Xaoc», люди сидели даже на ступеньках, поскольку зал был запол­нен битком. В Белгороде до последних событий насчитывалось более трёх­сот танцевальных коллективов. Спрос рождает предложение. Это хорошо, по­скольку дети должны чем-то заниматься во внеурочное время. Многое, конечно, зависит от профессионализма педагога.

— Где в Белгороде можно полу­чить образование хореографа? На­сколько для этой профессии важны специальное образование и диплом?

— Белгородский государственный ин­ститут искусств и культуры пока един­ственное в области образовательное уч­реждение, которое готовит хореографов и режиссёров. Специальное образова­ние — это хорошая база, иной профессиональный уровень. Я бы хотела, чтобы у меня в студии работали педагоги с выс­шим профильным образованием. Дру­гой вопрос, что наличие диплома ещё не означает, что педагог может перестать расти в своём развитии.

— Насколько сейчас востребована профессия хореографа и где он мо­жет работать?

— Сейчас в Белгороде, по понятным причинам, профессия хореографа, к со­жалению, не очень востребована. Я и мои коллеги со времён ковида и нача­ла СВО продолжаем адаптироваться. Думаю, что когда-то всё будет хоро­шо. Мы вернёмся в свои залы к юным воспитанникам. Что касается России, то в стране много танцевальных сту­дий и можно найти работу без особых проблем.

— Ксения, расскажи, как ты нача­ла танцевать и где затем получила профильное образование?

— Я пришла в коллектив студии, когда училась в девятом классе. Мне понрави­лась оригинальная афиша, на которой было написано «Пятая весна. Отчётный концерт «Dance Xaoc». На концерт я не попала, но запомнила. В сентябре в сту­дию был набор, и я пошла на кастинг. Со мной пошли две одноклассницы, чтобы поддержать. Меня сразу взяли в основ­ной состав. Думаю, это связано с хоро­шей растяжкой, хотя и при отсутствии музыкального слуха. На сцене мне было некомфортно. Эти ощущения я помню до сих пор.

На первую репетицию меня привела мама. Первую неделю я присматрива­лась. Потом мне дали задание выучить номер. Взрослые девочки взялись мне помочь. С этого начался мой долгий ин­тересный путь в хореографию.

Осознание того, что мне нравится танцевать, и я хотела бы просто высту­пать на институтских концертах, пришло ко мне в 18 лет. Тогда я поймала себя на мысли, что мне не страшно выступать. Начала ездить по мастер-классам. По­ехала учиться за границу. Начинала с ближнего зарубежья. Там уже тогда не заучивали связки движений, а импро­визировали. Потом в Израиль. Считаю большим везением, что мне удалось по­общаться с прославленными хореогра­фами и почерпнуть у них танцевальную лексику.

— Когда ты поняла, что танцов­щик — это хорошо, но надо добивать­ся большего?

— Я училась на первом курсе факуль­тета журналистики БелГУ. Декан задала мне вопрос: «Ксюша, может тебе лучше в институт культуры?» Помню, как мне доверили в студии группу детей. Спустя год занятий с ними я решила: вроде бы неплохо, но хочется большего.

— Ксения, раскрой секрет, как тебе удаётся быть строгим препо­давателем и добиваться любви вос­питанников.

— Наверное, надо просто любить дело, которым занимаешься. А ещё надо разговаривать с детьми и взрослы­ми. Много решает юмор. Он позволяет балансировать. Важно чувствовать на­строение человека.

— Расскажи, пожалуйста, о своей команде? Как строятся отношения внутри педагогического состава студии?

— Моя команда — это мой тыл. Сейчас некоторые мои сотрудницы по различ­ным причинам уехали из Белгорода. Но, мы все остаёмся на связи и поддержи­ваем друг с другом тёплые отношения. Это люди, на которых я могу всегда по­ложиться. И они всегда могут положиться на меня. Это большая работа и большое уважение друг к другу. Без уважения в команде никак.

— Кто из белгородских танцоров тебя вдохновляет и почему?

— Я очень люблю народный танец. У нас на базе института есть прекрасный кол­лектив «Забава», в котором преподаёт Елена Никифорова. Я получаю от его репетиций и выступлений колоссальное удовольствие. Нельзя не упомянуть также коллектив «Калинка» во Дворце детского творчества, где уже много лет преподаёт семейная династия. Они все потрясающие и у меня глаз радуется, когда я вижу, как люди работают. Есть отличные коллекти­вы в школе искусств нашей белгородской. На данный момент это единственное про­фильное учреждение, где можно обучить­ся классическому танцу. Там прекрасные педагоги воспитывают очаровательных девочек, дают им балетное образование, с которым они очень успешно поступают в институты на балетные специальности.

— Ты являешься автором довольно больших танцевальных постановок и даже спектаклей. Расскажи, пожалуй­ста, о своих хореографических про­ектах.

— Первая постановка была остросоци­альной. Она основывалась на печальном опыте одной из моих учениц, который был связан с домашним насилием. Спектакль назывался «Сама виновата». В нём нет ни­какого насилия, а наоборот транслируется мысль о бережном отношении в семье друг к другу. Кроме того, нельзя равнодушно от­носиться к чужой беде. После премьеры спектакля все исполнительницы плакали. Терапевтическая функция постановки, по моему мнению, была достигнута.

Сейчас мы готовим премьеру спекта­кля «Россия для любви». В нём задей­ствованы все возрастные составы студии. Постановка получается не только патриотической, но и доброй. Она готова уже на 80%. Для её завершения необходимо, чтобы изменилась оперативная обстанов­ка в городе и мы продолжили заниматься.

Рады сообщить нашим читателям, что на момент выхода этой публикации занятия в танцевальной студии «Dance Хоас» возобновились, а значит, скоро можно ждать премьеры.

Беседовал Вадим КУМЕЙКО
ФОТО «БЕЛГОРОД-МЕДИА»
Новый выпуск проекта и танцевальный мастер-класс смотрите по ссылке