— Как ты решилась покинуть страну, окунуться в другой мир?
— Вообще любая эмиграция, любой переезд — дело очень сложное. Но мне это далось легко. Будь это другая страна, не знаю, решилась ли. Но Сербия – моя особая любовь. Это вторая земля, где я могла бы жить. С сербами впервые познакомилась в 1999 году, а десять лет спустя, в 2009 году, создавала в городе общество русско-сербской дружбы. И за четыре с лишним года жизни в Белграде ещё раз убедилась, что русские и сербы — во многом один народ. У нас общий генетический код.
— Легко ли было легализоваться в другой стране? У тебя сейчас вид на жительство, насколько я знаю?
— Да, вид на жительство. Для получения его необходимы определённые основания. Замужество, учёба, работа, открытие бизнеса… У меня они были. Конечно, как и везде, в Сербии есть бюрократия, но встречались и многочисленные случаи участия, человеческого отношения. Сейчас в связи с известными событиями требования усложнились. Что касается меня, то два года назад мы с мужем развелись, но так как я с первого года работаю, то проблем у меня нет.
— А где ты сейчас работаешь?
— В балканской редакции RT (бывшая Russia Today — «Россия сегодня». — А.Ю.). В Сербии не так много российских журналистов, но мне повезло – до этого тоже работала по специальности, но для других СМИ.
— Сейчас ты снимаешь квартиру? Дорого обходится?
— Плачу 600 евро в месяц плюс коммунальные услуги. Квартира в получасе ходьбы от центра города. Три небольшие комнатки, нам с дочерью хватает. Но вообще мне, можно сказать, повезло. Цены сейчас значительно поднялись. За те же деньги сдают жильё хуже и далеко от центра.
— А где учится дочь?
— Она окончила девять классов в русской школе при российском посольстве, а потом пошла в сербскую гимназию. Преподавание ведётся на сербском языке. Окончит школу и сможет поступить в университет. Осталось ещё полтора года.
— С личными вопросами закончили, теперь поговорим на более глобальные темы. Сербы считаются дружественным нам народом. Но хочется услышать из первых уст: каково отношение сейчас в Сербии к России и русским?
— Отношение очень дружественное и, можно сказать, даже братское. Оно было и остаётся пророссийским. Есть такая популярная сербская поговорка «Бог на небе, Россия на земле». Этим многое сказано. Здесь, к примеру, на рынках можно увидеть портреты Путина. Или едешь в такси, разговариваешь с водителем, он говорит: «Путин – герой. Нам бы такого президента». По опросам такой позиции придерживаются около 80 процентов сербов.
— А после начала СВО отношение как-то поменялось?
— Нет. Более того, подавляющее большинство населения уверены в победе России, поддерживают её. Все, с кем ни говоришь на эту тему, говорят, что понимают, что это Америка, запад стравливают народы. Ругают своего президента за то, что он не высказывается определённо. Но тут нужно понимать, что Сербия сама находится в сложной ситуации. Есть самоотделившееся Косово. И если Сербия официально признает ЛНР, ДНР, то им скажут: «А что же тогда Косово?». Но, в принципе, как говорит Александр Вучич: «Никто не вправе указывать, с кем нам дружить». И если гипотетически предположить, что какой-нибудь следующий президент не захочет хороших отношений с Россией, то не знаю, что здесь будет. Наверное, революция.
— Насколько я знаю, сейчас в Сербии появилось немалое количество так называемых релокантов, людей покинувших Россию после начала СВО. А как к ним относятся?
— Релокантов здесь около 200 тысяч. Это очень много, если сравнить, например, с 2019 годом, когда в стране русских было всего около пяти тысяч. В Белграде часто сейчас можно услышать русскую речь. Отношение изначально хорошее. Но люди приезжают разные. Некоторые сразу пытаются начинать учить сербов жить, упрекать в неправильной политической ориентации. Кому это понравится? Порой жалуются на отсутствие тыквенного латте или при первом знакомстве начинают ругать «кровавый режим». А есть совершенно нормальные люди. Кто-то несколько лет прожил в другой европейской стране, где теперь его начали дискриминировать как россиянина, и он переехал в Сербию. Встречала и высококвалифицированных специалистов, работавших в России удалённо на крупные международные корпорации. Они просто не захотели терять работу. Большинство релокантов оседают в больших городах: Белграде, Нови-Саде, Нише. И, конечно, негативное воздействие большого количества приезжих в том, что резко поднялись цены на жильё. Многие из приезжих неплохо обеспечены материально, и бывают такие случаи, когда они перебивают предложения сербских семей и въезжают в квартиры, а сербы остаются ни с чем. И вообще цены выросли на всё. Это, конечно, не слишком приятно.
— Можно сравнить их с российскими?
— Я как раз прошлась в Белгороде по магазинам и была приятно удивлена. Самое дешёвое мясо в Белграде – говядина, и цена за килограмм начинается на российские деньги от 800 рублей. Это бычьи хвосты. Цена вырезки – в районе 3-4 тысяч рублей. Что касается зарплат, то педагог в Белграде получает на российские деньги в районе 60 тысяч рублей. В небольших городах зарплата ещё меньше. Сейчас я приехала в Белгород, обратилась к стоматологу и хочу сказать, что цены на эти услуги в России ниже, а качество выше.
— Приходится ездить по стране, по другим балканским странам? Что запомнилось? В чём отличия?
— Бывала в Нише, это город-побратим Белгорода. Он расположен относительно далеко от Белграда по местным меркам – примерно три часа на автобусе. Неплохой город, и, между прочим, многие приезжие из России выбирают его для жительства. Есть Нови-Сад – второй по величине город в стране. Это сербский Питер. Очень красивая Субботица находится на границе с Венгрией. Там сейчас много мигрантов с Ближнего Востока, пытающихся уехать в Венгрию и дальше. Поэтому иногда бывает неспокойно. А что касается других стран, выделившихся из некогда общей Югославии, то везде свои проблемы, порой имеющие многовековые корни. Взять, например, Боснию, где не всегда мирно проживают сразу три народа. Вообще, Балканы – исторически неспокойный регион.
— Ты два с половиной года не была в Белгороде? Заметны какие-то изменения?
— Сам город стал красивее, чище. Но ещё больше заметно, как изменились люди. Может быть, стали более сдержанными, но в то же время всегда готовы прийти на помощь, укрепилась взаимовыручка. И не только в нашем городе, мне кажется. Я прилетела во Внуково, не могла уехать оттуда, не работала ни одна сим-карта, и все до единого люди, к которым я обращалась, делали всё, чтобы мне помочь. Это заметно по всей России, но в Белгороде ощущается ещё сильнее. Сплачивает людей сама обстановка. Я заметила, что у русских и сербов есть одна общая черта – никогда не сдаваться. В сербском языке есть такое популярное слово – «инат», что близко нашему «назло». В 1999 году самолёты НАТО бомбили мосты, а люди выходили на эти самые мосты и устраивали там концерты. Над Белгородом работает ПВО, а в городе проходят прекрасные праздники, фестивали. Я следила за ними ещё из Белграда, делилась впечатлениями с сербами, и все они просили передавать белгородцам слова поддержки и восхищения.
— Человеку свойственно заглядывать в будущее. Хочу спросить: каковы твои планы?
— У меня очень много друзей-сербов, и я совершенно свободно говорю по-сербски. Чувствую там себя вполне комфортно. Пока дочка оканчивает гимназию, буду жить в Белграде. Но я очень люблю Россию и Белгород. Так что в любой момент и я, и дочка можем вернуться. Мы никуда не бежали, здесь наша родная земля. Просто сейчас у меня такой период в жизни.
Беседовал Андрей ЮДИН
Фото из личного архива Ксении Голуб