Там птицы не поют

Прошло уже 33 года со дня чернобыльской трагедии. Эта дата — напоминание о неисчислимых жертвах и потерях, а также о той ответственности, которую несет человек, взявшийся приручить атом.

Страницы истории

Перелистывая архивные документы, мы находим тому немало свидетельств. Спу­стя десятилетие после аварии, 25 апреля 1996 года, «Белгородская правда» писала: «В ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС участвовало много военнослужащих и гражданских специалистов. Каждый из них внес свой вклад, отдавая здоровье и силы для сохранения жизни других.

Три миллиона россиян в определенной степени были затронуты последствиями катастрофы. И следует ли напоминать чис­ленность безвременно ушедших из жизни молодых людей, численность инвалидов!

По результатам всероссийских медико-социальных исследований снижается доля практически здоровых среди участников ликвидации последствий аварии. Голов­ная боль, нарушения работы желудочно-кишечного тракта, эндокринной системы, кроветворных органов, болезнь суставов сопровождают многих людей, опаленных радиацией. По мнению японских и амери­канских ученых, девятый и десятый годы после облучения дают всплеск онкологиче­ских заболеваний…».

Чернобыльская трагедия оставила след и на территории нашей области, коснув­шись черным крылом судеб многих земля­ков. Среди них — белгородцы, участвовав­шие и в ликвидации аварии, и в борьбе с ее последствиями. Следует отметить, что по документам Белгородской региональ­ной общественной организации инвалидов «Союз Чернобыль», хранящимся в Госу­дарственном архиве новейшей истории Белгородской области, всего в ликвидации участвовало 3018 белгородцев. И сегод­ня в Белгороде живут 420 чернобыльцев, включая моего отца, Сергея Михайловича Тюнина. Данные о нем также представле­ны в списках участников ликвидации ава­рии на ЧАЭС на 1 января 1998 года (Ф.П-2621.Оп.1.Д.6).

Он родился 30 января 1965 года в го­роде Расейняй на территории Литовской ССР. 13 ноября 1987 года младший сер­жант милиции Сергей Михайлович, будучи студентом второго курса в Белгородской специальной средней школе милиции по

приказу начальника школы полковника М.К. Губского в составе отряда был на­правлен в район, прилегающий к Черно­быльской АЭС, для выполнения задачи по охране общественного порядка. Согласно приказу курсанты должны были находиться в зоне поражения с 14 ноября по 15 дека­бря 1987 года.

За мужество и стойкость Сергей Ми­хайлович Тюнин был награжден медалями «Участника ликвидации последствий ава­рии ЧАЭС», «30 лет аварии на ЧАЭС» и благодарственным письмом за образцовое выполнение патриотического долга перед Родиной.

В середине ноября 1987 года после объявления тревоги курсантам 14-го взвода курса 2 «Б» школы милиции, куда и входил Сергей Михайлович, было не­обходимо за два часа собрать вещи и от­правиться в зону поражения. Путь к месту назначения лежал через Харьков, оттуда курсанты отправились в город Гомель (Бе­лорусская ССР), в область, которая распо­ложена на границе с Украинской ССР.

В Гомеле курсанты были разделены на два отряда. Сергея Михайловича в со­ставе второго отряда направили в село Бабчин Хойникского района. Это село рас­положено в Гомельской области Белорус­сии, примерно в пятнадцати километрах от ЧАЭС.

Прибыв в зону поражения, курсанты расположились в здании средней шко­лы, где им было необходимо в течение короткого времени своими силами устро­ить себе быт и организовать снабжение. Прежде чем приступать к выполнению поставленной перед ними задачи, бойцы отряда, запаковав свою одежду в полиэ­тилен, должны были переодеться в быв­шую в употреблении форму, которую им предоставили на месте, при этом никакой защиты от радиации не выдавали, за ис­ключением одной ватно-марлевой повязки «лепесток» в день на двоих курсантов.

Молодые парни оказались в непростой обстановке. В зоне, где они расположи­лись, не было электричества, не работал водопровод. Им было запрещено исполь-

зовать воду и еду с зараженной террито­рии, а спали они в заброшенных школьных классах. И в таких условиях командиро­ванным пришлось жить и работать целый месяц.

Главная задача, которую поставили перед Сергеем Михайловичем и его кол­легами — охрана общественного порядка в зоне отчуждения в составе парных пеших патрулей, автопатрулей, а также осущест­вление контрольно-пропускной системы на территорию ЧАЭС. Работали посменно по 12 часов.

Пешие патрули охраняли различные объекты — магазины, дома, квартиры от мародерства и разграбления. Такую же цель преследовали и автопатрули, транс­порт для которых курсантам было прика­зано брать на кладбищах автомобилей, где накопились брошенные или непригод­ные для эксплуатации машины.

Большая часть службы в зоне отчуж­дения проходила спокойно, лишь изредка происходили конфликты с мародерами. Но это была не единственная проблема. Уже через год после катастрофы некото­рые жители зараженных территорий стали возвращаться домой. Причиной тому было отсутствие обещанного жилья, из-за чего многим людям приходилось жить в фанер­ных домах, непригодных для нашего суро­вого климата.

Что касается осуществления контроль­но-пропускной системы на территорию ЧАЭС, то сам пропускной пункт был рас­положен примерно в 700 метрах от реакто­ра. Именно это место было самым беспо­койным — толпы молодых солдат, проходя КПП, шли в самую опасную зону. Тут же

находились и дозиметристы, которые вели контроль радиации и осуществляли про­пускной режим.

О действиях этих юных бойцов близ реактора Сергей Михайлович знал лишь с чужих слов. Рассказывали, что у каждого отряда была своя задача. Одни проводили дезактивацию местности, то есть закапы­вали радиоактивный мусор близ реактора, другие пытались предотвратить дальней­шее распространение радиации, потому что, несмотря на наличие так называемо­го саркофага, построенного вокруг четвер­того реактора, все же каждые две недели происходил мощный выброс радиации в атмосферу, из-за чего на укрытии появля­лись трещины, которые было необходимо в короткий срок устранить.

Отец рассказывал, что в зоне пора­жения было удивительно тихо — не было слышно пения птиц, а любой звук разно­сился на несколько километров, и только ночью раздавался вой волков и бездом­ных собак. Несмотря на то, что была уже поздняя осень, погода была довольно те­плая, и лишь в середине декабря выпал розовый снег.

За время службы в зоне отчуждения не погиб ни один курсант, но при этом каж­дый, незаметно для себя, получил огром­нейшую дозу радиации, которая в даль­нейшем нанесла им смертельный удар.

Я горжусь, что мой отец принял участие в ликвидации последствий этой страшной аварии и с честью выполнил свой долг перед Родиной.

Ольга ТЮНИНА,

специалист архива новейшей истории Белгородской области