Девять с половиной километров над уровнем счастья

Трехдневный пресс—тур, организованный Союзом журналистов Белгородской области совместно с аэропортом «Белгород», сначала стремительно оторвал от земли, а через два часа мягко опустил с небес на старинный город, называвшийся когда—то Кенигсбергом.

С небес на землю Канта

Здесь родился и творил великий Имма­нуил Кант. Только ради того, чтобы прой­тись по невидимым следам немецкого философа, размышлявшего в XVIII веке о смысле жизни на нешироких улочках остро­ва Кнайпхоф, сюда стоило прилететь даже на один день. У северной стены знамени­того Кафедрального собора, построенного в стиле кирпичной готики, находится ме­мориальное захоронение Канта, и именно здесь можно невольно застыть в раздумьях о вечном мире — влиятельной утопической идее Эпохи Просвещения, которую извест­ный немец также провозглашал.

Кафедральный собор — сердце Калинин­града, предмет особой гордости местных жителей. Сейчас это многофункциональ­ный культурный центр с академическим концертным залом и самым большим в Рос­сии уникальным органным комплексом, где ежедневно проходят мини-концерты, здесь же организован музей имени Канта. Разру­шенный до основания в 1944 году авиацией наших союзников собор, вернее, то, что от него осталось в результате бомбардировок, выглядел плачевно: лишь искореженные осколками стены каким-то чудом не пали от взрывов, несмотря на то, что внутри выго­рело абсолютно все. А в апреле 1945 года во время штурма Кенигсберга советскими войсками историческое сооружение вновь подверглось обстрелу, однако по счаст­ливому стечению обстоятельств не было уничтожено полностью. Могила Канта во­обще не пострадала.

Собор признали памятником республи­канского значения в 1960 году, но реставра­ционные работы, восстановившие внешний облик и внутреннее убранство храма, нача­лись лишь в 1994-м благодаря инициативе его тогдашнего директора Игоря Одинцова. В 2005 году здание окончательно отстрое­но по образу и подобию довоенного архи­тектурного стиля Германии на основании архивных материалов. Внутри этого исто­рического памятника, как говорят калинин­градцы, множество загадок и парадоксов. Например, для того чтобы оказаться на чер­даке сооружения, нужно сначала спустить­ся в подвал. Две узкие винтовые лестницы, ведущие наверх, не каждый сможет преодо­леть — из-за неудобной ширины и очень про­тяженной длины. Впрочем, с передышками и идеями Иммануила Канта о трансценден­тальном идеализме добраться «до небес» в идеале все-таки можно.

Знание немецкого желательно

Достопримечательностей в Калинингра­де огромное количество, и почти все они отличаются от значимых мест в других го­родах иностранным происхождением. В са­мом западном регионе России, на границе с Литвой и Польшей, до сих пор неистребима мода на все немецкое. Германия отобража­ется в названиях ресторанов, магазинов, гостиниц, прочих учреждений, архитекту-

ре: кирха Креста, Юдиттен кирха, казарма «Кронпринц», башня «Врангель», Фрид-ландские ворота, форт «Дёнхофф», цита­дель «Фридрихсбург». Поражают воображе­ние здание Южного вокзала, построенное по проекту архитектора Корнелиуса, Музей янтаря, Ботанический сад площадью почти 14 гектаров, основанный Паулем Кэбером в 1904 году и насчитывающий сейчас более 2500 растений. Величественно выглядят Парк миниатюр, где можно увидеть красоту и разнообразие русских архитектурных па­мятников в размере 1:25, калининградский Музей Марципана, возродивший утрачен­ный в годы войны кулинарный бренд, на­циональный парк «Куршская коса», распо­ложенный в приграничной с Литвой части Калининградской области (самая крупная песчаная пересыпь в мире).

Музей Мирового океана на набережной Петра Великого представляет собой уни­кальную коллекцию музейных судов: здесь, на реке Преголе, пришвартованы научно-исследовательские суда «Витязь» и «Кос­монавт Виктор Пацаев», рыболовецкий траулер, боевая подводная лодка Б-413. В залах главного корпуса открыты экспози­ции янтаря, палеонтологических образцов, истории мореплавания, рядом в аквариу­мах — тропические рыбы и кошачьи акулы. С 2006 года музей организует ежегодный народный праздник — День селедки: гости и жители Калининграда приходят на набе­режную Преголи, где угощаются рыбными лакомствами, участвуют в праздничных ярмарках и концертах. Основное событие торжества — дегустация многометровой «се­ледки под шубой».

Пожалуй, самая необычная достоприме­чательность города — это так называемый мертвый дом. Невероятное по площади и высоте здание здесь начали возводить в 70-х годах прошлого столетия как Дом Советов, однако стройка до сих пор не за­вершена. Побеленный лишь к 750-летне­му юбилею Калининграда долгострой стал символом не только его коммунистического прошлого, но и демократического настоящего. Зияющие черными дырами окна, потрепанные временем фасад и стены, за­брошенный внешний вид контрастируют с достаточно приличным центром города и создают ощущение, что дом, как снег на го­лову, свалился однажды с небес по чьей-то роковой ошибке. Правда, в одном из окон, кажется, удалось разглядеть шторки. Мо­жет быть, там поселились бомжи?

Чистые и очень уютные улицы, несмотря на обилие автомобильных пробок в часы пик, — скорее, тихая гавань, чем шумный водопад. Уравновешенный ритм западной жизни здесь задают и пешеходы, и водите­ли, в том числе общественного транспорта, которые не соревнуются друг с другом в скорости. Кстати, старшее поколение кали­нинградцев — переселенцы, которые, начи­ная с 1946 года, стали массово переезжать в регион из Московской, Нижегородской, Ярославской и других областей страны. Ко­ренными жителями города можно называть людей среднего и молодого возраста.

Здесь как будто никто никуда не спешит, словно заранее знают о том, что утро обя­зательно начнется с ароматной чашки креп­кого кофе и горячего кусочка фруктового пи­рога, а это уже залог хорошего настроения и гарантированная удача на весь день. Лично меня бодрили не столько горячие напитки, сколько сочные баварские колбаски в не­мецком ресторане на Ленинском проспекте: они так гармонично вписывались в еже­дневные гастрономические потребности, что ни о чем другом думать не хотелось.

Шторм на Балтике —обычное явление

В холодных водах Балтики есть какая-то мощная сила, отличающая ее от теплых бассейнов Мирового океана, способная сокрушать и вдохновлять одновременно. Впрочем, Балтийское море, для которого шторм — обычное явление, нередко пере­ходит границы, затапливая набережные ку­рортных городов. В начале года, например, в Светлогорске из-за сильнейшего шторма были частично разрушены променад и дру­гие береговые конструкции. Нам повезло: за непокорной и изумительной Балтикой мы наблюдали в безветренную погоду в Зеле-ноградске.

Здесь, поверьте, хочется дышать полной грудью, не думая о завтрашнем дне, и бес­конечно всматриваться в накатывающиеся на берег шумные волны. В Балтийское море влюбляешься с первого взгляда и навсегда.

Взяли шефство над котами

Зеленоградск — современное название бывшего немецкого Кранца. В годы Ве­ликой  Отечественной он абсолютно не пострадал, поэтому во время пешей экс­курсии в достатке можно было увидеть на­стоящие немецкие постройки. Но, к моему удивлению, не сохранившейся архитекту­рой славится этот курортный городок, а ко­тами. Заместитель главы администрации Зеленоградского городского округа Павел Боровиков рассказал о том, что пушистые питомцы — бренд территории. Во-первых, в мэрии есть (кто бы мог подумать?!) долж­ность котошефа, в обязанности которого входит приготовление пищи для всех го­родских бездомных котов и кормежка их в условленном месте. Ежедневно в 12 ча­сов дня котошеф появляется у маленьких деревянных домиков, установленных для животных, куда к этому же времени при­бегают четвероногие хвостатые. Обед проходит с переменным успехом, очень шумно и зрелищно: голодные коты в борь­бе за миску лезут к кормящим рукам без очереди, с драками и бесконечным мяука­ньем, а те из них, кто получил и съел свои порции, умудряются заходить на второй круг, притворяясь ущемленными в праве быть сытыми.

— Мы пытались их посчитать, — сказал Павел Петрович, — но задача оказалась не­простой. Кроме того, что они похожи друг на друга, так еще постоянно запутывали наши подсчеты. Но приблизительно нам удалось выяснить количество — около 150 штук.

Пушистые в Зеленоградске на каждом шагу — и живые, и искусственные, сделан­ные из дерева, железа и прочих матери­алов. В бывшей водонапорной башне разместился целый музей, посвященный этим животным, — более полутора тысяч экспонатов. А в начале марта в городе со­стоится традиционное праздничное меро­приятие — день рождения зеленоградского кота. Представляю, как в этот день разы­грается аппетит у мартовских котов.

Вернусь за тишиной

А я покормил уток с Медового моста в Калининграде. Это один из семи мо­стов старого Кенигсберга, соединяющий острова Ломзе и Кнайпхоф. Серые птицы, плавающие по оттаявшей местами Прего­ли, с удовольствием, как мне показалось, лакомились хлебными крошками, дружно требуя добавки. С Калининградом трудно было прощаться: трех дней для познания философии вечного мира явно мало, но достаточно для того, чтобы захотеть сюда вернуться.

Из Калининградского международного аэропорта «Храброво» мы вылетели тем же прямым рейсом до Белгорода. Само­лет опять оторвал нас от земли и плавно поднял на заоблачную высоту. Девять с половиной километров над уровнем сча­стья и два часа приятных воспоминаний… Я вернусь, Калининград, за каплей Бал­тийского моря, за глотком холодного воз­духа, за вдохновением и необыкновенной тишиной, в которой так здорово было за­сыпать и просыпаться. Я вернусь.

Владимир ПИСАХОВ