Театральные афиши

Впервые они появились в Белгороде в начале прошлого века

> Тихий уездный Белгород, скучающие извозчики, афишные тумбы, гастролирующие театры… дела давно минувших дней.

Однажды в Белгороде

Этот случай произошел в 1907 году. Ра­бочая поездка курского губернатора В.М. Борзенко по южным уездам губернии за­канчивалась в Белгороде. Ожидая поезд, губернатор заехал в городской сад, где решил отужинать с сопровождающими ли­цами. О появлении столь высокого чина в городском саду, видимо, тут же стало из­вестно городскому голове И.Г. Муромцеву, и он поспешил в сад, где расположился за соседним столиком.

Иван Гаврилович Муромцев — личность довольно интересная. Имея определенные либеральные взгляды, после объявления царского манифеста о созыве первой го­сударственной Думы он оказался в стане оппозиционной кадетской партии — «Партии народной свободы». Этому обстоятельству не помешало и то, что И.Г. Муромцев был бессменным председателем городской Думы с 1902 по 1917 годы. Сторонник де­мократических перемен и заигрывающий с людьми революционных взглядов, Иван Гаврилович был преуспевающим буржуа. От оппозиционного гласного белгород­ской Думы П.И. Барышникова он получил обидное прозвище Полуштоф Кабакевич. И действительно получение доходов от продажи спиртного, видимо, было столь любимо и выгодно, что городские власти во главе с И.Г. Муромцевым не отказались от его запрета даже в начале Первой мировой войны при введении в империи «сухого за­кона».

И вот в городском саду отдыхающая публика стала свидетелем удивительного зрелища. За отдельным столиком ужинает компания веселых высокопоставленных го­стей, а за соседним столиком в нескольких шагах одиноко расположился городской го­лова, ожидая от губернатора соответствую­щего приглашения в свою компанию. Но так и просидел хозяин города около двух часов одиноко за бутылкой «Эслингеровского» пива, не дождавшись приглашения.

Афиши

Этот случай был описан в газете «Кур­ская быль» — печатном органе «Союза рус­ского народа», известного своими черно­сотенными и антисемитскими взглядами. И «Курская быль» не была бы «Курской былью», если бы не коснулась еврейского вопроса. Вот как закончил свою заметку ав­тор: «Этот инцидент имел глубокое воспи­тательное значение и, очевидно, послужил почтенному Ивану Гавриловичу на благо, уже и теперь говорят, что, подавленный прохладным отношением начальства, он раздумал субсидировать на городской счет бывшего редактора революционной газеты «Буревестник» еврея Хина путем отдачи монополии на городские киоски для афиш, вместо которых предполагалось расклеи­вать выборгское воззвание и другие в том же духе заманчивые рекламы».

Оставим нравы, царящие в Белгороде во времена первой русской революции, для отдельного рассказа, а привлекло нас в этой газетной заметке упоминание город­ских киосков для афиш.

Афишные киоски, или тумбы, были изо­бретены в Западной Европе, и в конце XIX века они появляются в Петербурге и Мо­скве. Удобные для размещения объявле­ний, афиш, анонсов разного рода театраль­ных представлений и зрелищ, они быстро распространились по всей России. Кроме яркой и доходчивой формы информации для публики, содержание объявлений на тумбах-киосках легко контролировали вла­сти. Афишные тумбы были, как правило, городской собственностью, а исключитель­ное право на расклейку отдавалось в арен­ду частным лицам. Не был исключением и уездный Белгород. Постановлением город­ской Думы 1903 года были утверждены пра­вила сдачи в аренду 23 афишных киосков. Но желающих попробовать себя в новом деле не нашлось, и вскоре временно был утвержден в качестве арендатора владе­лец типографии и издатель А. Вейнбаум. В городской смете за 1911 год упоминаются только 20 афишных киосков.

Незамысловатой конструкции — цилин­дрическая тумба с конической «шапочкой», установленная на столбе, — они сдавались в аренду за 150 рублей в год. Анализируя фотографии и рисунки начала XX века, уда­лось установить расположение восьми та­ких киосков.

Театра в нашем городе нет

В коллекции автора этих строк есть ин­тересное послание начала XX века из бел­городской женской гимназии в Киев. Это от­крытое письмо — переписка коллекционеров и сама белгородская открытка с изображе­нием мужского монастыря должны были стать частью коллекции собирателя видов городов в Киеве. «Коллекционирую копии с картин, красавиц, а также юмористические. Имею виды Курска и Харькова», — сообщал белгородец. Далее коллекционер, видимо, разочаровывал киевского собирателя ви­дов российских городских театров: «Театра в городе у нас нет».

Чем же тогда были заполнены афишные тумбы Белгорода? Просматривая фотогра­фии старого Белгорода, удалось прочитать афиши только на двух фото. Это опера «Аида» и кинофильм 1915 года «Сильнее смерти», шедший в кинематографе «Ори­он».

Действительно, в Белгороде тогда не было своей труппы и здания театра. Вот что сообщал путеводитель по городу, написан­ный белгородским учителем И. Кулегаевым и выпущенный к событиям прославления святителя Иоасафа в 1911 году: «При клу­бе зал для зимнего театра (человек на 100), а в саду летний открытый театр… На лето театр сдается клубом какой-нибудь драматической труппе за 200-400 руб. в месяц в зависимости от того, кто будет содержать музыкантов (местной артиллерии оркестр обходится от 1000 до 2000 р. в лето). Спек­такли 3-4 раза в неделю. В будничные дни посещается театр неохотно (в не спекталь-ные дни плата за слушание музыки 15 коп.), потому что обыкновенно бывают слабые труппы. В течение 20-летнего существо­вания этого сада были только 3-4 труппы, удовлетворяющие вкусам местных любите­лей-театралов и сделавшие хорошие сборы за сезон (7-8 тысяч рублей): белгородцы из­балованы музыкой, театром и оперой, бла­годаря близости Харькова (2 часа езды). Зимой зал клуба служит театральным за­лом (для заезжих актеров, трупп и местных любителей) и концертным».

Зимний зал театра располагался в исто­рическом доме, последним хозяином ко­торого до 1917 года был купец Самойлов. Дом Самойлова располагался на месте со­временного здания статуправления, а вот летний театр — в городском саду. Сад этот, как и строения, примыкавшие к нему, были приобретены уездным земством. А ранее они принадлежали известной белгородской личности и государственному деятелю — ге­нерал-лейтенанту Александру Дренякину. «Земский сад» ежегодно сдавали в аренду городу, и в архивных документах по старин­ке он упоминается как «Дренякинский сад». В 1903 году летний театр сгорел, и докумен­ты-прошения о его возобновлении сообща­ют, что «проект на постройку деревянного здания летнего театра и павильона для бу­фета и карточной комнаты» был утвержден в 1891 году, и в этом же году построен.

Ну а самой ранней датой в истории те­атра в Белгороде, которую удалось обна­ружить в протоколах заседаний городской Думы, считается 1882 год, когда упоминает­ся театральный буфет. На сегодня эта за­пись является самой ранней датой в исто­рии городского театра.

Вот такой получился рассказ об истории рекламы и театра нашего Белгорода.

Александр ЛИМАРОВ

Фото из личного архива автора