На страже южных рубежей Отечества города-крепости Белгородской черты

> В этом году исполняется 380 лет со дня основания городов—крепостей Усёрд и Яблонов и 370 лет —города—крепости Царёв—Алексеев (ныне г. Новый Оскол).

Южная окраина Русского государства в XVI веке пред­ставляла собой огромные малозаселенные пространства. По землям нынешнего белгородского края проходили сак-мы (шляхи), по которым крымские и ногайские войска со­вершали набеги в российские пределы. Кочевники доходи­ли до Тулы и Москвы, разоряли города и деревни, уводили людей в плен. Без строгой охраны южных границ остано­вить эти набеги было невозможно.

Поэтому с конца XVI века здесь развернулось строи­тельство крепостей, призванных стать форпостами России в борьбе с агрессивными соседями. В 1593 году по указу царя Федора Иоанновича были поставлены города-крепо­сти Белгород, Оскол и Валуйки, а в 1635-1658 годах раз­вернута одна из самых крупных в истории страны форти­фикационных линий — Белгородская засечная черта. Она проходила по территории современных Сумской, Белго­родской, Воронежской, Липецкой и Тамбовской областей.

Главными узлами обороны были города-крепости. Их гарнизоны не только отражали нападения, но и проводили ремонт укреплений, высылали в поле и в сторожки на чер­те отряды для наблюдения за главными татарскими доро­гами и их ответвлениями.

Царёв—Алексеев

Одним из главных городов черты стал Царёв-Алексе­ев — современный Новый Оскол, названный так в честь царя Алексея Михайловича. Он был возведен с мая по сентябрь 1647 года на левом берегу реки Оскол под на­чалом князя В.П.Львова, ставшего здесь первым вое­водой, и под фортификационным руководством француз­ского инженера Давида Николя. Крепость состояла из три­надцати шестистенных деревянных башен, четыре из ко­торых были проезжими, и поражала современников своей мощью. Не случайно, спустя три года, этому же инженеру поручили построить крепость Белгород.

Построенный на самом оживленном пути татарских набегов — Кальмиусском шляхе, он чаще, чем другие го­рода Белгородской черты, подвергался нападению. Каж­дый житель города был обязан нести службу, иметь при себе оружие. Значение Царёва-Алексеева в военном от­ношении усиливалось, он стал постепенно расширяться, хотя и заселялся с большим трудом. Сюда сводили на­сильно служилых людей из городов Ливны, Елец, Ефре­мов, Старый Оскол.

От других крепостей Белгородской черты он отличал­ся щедрым привольем окрестных мест. Даже река Оскол вблизи этого города имела необыкновенно чистые воды, в которых водилась диковинная рыба вырезуб. Вкус ее был настолько хорош, что она была непременным украшением воеводского застолья, доставлялась и на государеву сто­личную кухню. Вырезубы удостоились особой чести — быть изображенными на новооскольском гербе.

В знак своей любви к городу царь Алексей Михайлович в 1648 году послал жителям серебряный позолоченный крест, куда были вложены мощи святой великомученицы Параскевы, нареченной Пятницей. Серебряный крест по­гиб при набеге татар в пожаре, но частицу святых мощей удалось спасти — сейчас они хранятся в Успенском соборе города.

В 1655 году Царёв-Алексеев был переименован в Но­вый Оскол (расположенный выше по течению город Оскол получил прибавку Старый).

Усёрд

Еще одной крепостью, перекрывавшей Кальмиус-ский шлях, был Усёрд. Приток Тихой Сосны Усердец дал название новому граду земли белгородской, строите­льство которого в 1637 году возглавили воеводы Иван Бутурлин и Савелий Нарбеков. Все крепости имели более или менее правильную прямоугольную форму, что объяс­нялось фортификационными требованиями того времени (возможность вести активную круговую оборону с исполь­зованием артиллерии, отсутствие «мертвой» зоны обстре­ла). Единственным исключением был Усёрд, имевший овальную крепость — она была поставлена на старом горо­дище и следовала его конфигурации. Караульные вышки и бойницы размещались в девяти башнях. Широкий и глу­бокий ров защищал городские стены от внешних врагов. Благодаря тайному подземному ходу, жители могли беспрепятственно покидать город и возвращаться обратно. В нём же находился колодец с ключевой водой.

Крепость была устроена основательно — соборная цер­ковь, погреб для хранения пороха, свинца, ядер и других пушечных запасов, амбары для продовольствия, съезжая изба, тюрьма — устроители позаботились обо всём. Были воеводский двор, лавки и хозяйственные амбары, поме­щения для жилья стрельцов, казаков, пушкарей. Дубовый частокол защищал крепость снаружи за рвом. О вестях из­вне сообщал вестовой колокол весом в 20 пудов на глав­ной караульной вышке. Возведённый мост соединял два берега Тихой Сосны.

Указ царя и правительства предусматривал разме­стить на территории Усёрда 500 казаков, 500 стрельцов и 25 пушкарей. Но люди, боявшиеся татарских нашествий, не спешили здесь расселяться — только 229 казаков, 27 стрельцов и 24 пушкаря переехали на постоянное место жительства к осени 1637 года.

В следующем году в Усёрде появились первые пе­реселенцы с Украины — они бежали в Россию, спасаясь от непосильного гнета польских панов, властвовавших тогда на Украине. Украинцы принимали присягу, становились служилыми людьми и участвовали вместе с русскими в строительстве оборонительных укреплений и в отражении татарских набегов.

На этом участке черты набеги продолжались до XVIII века. Однако здесь они всегда получали достойный отпор служилых людей Усёрда.

Яблонов

Еще одной мощной и важной крепостью Белгородской черты был Яблонов. Пять тысяч стрельцов, строителей и другого рабочего люда во главе с воеводой А. Бутурли­ным и «горододельцем» И.Андреевым построили город в рекордные сроки — за четырнадцать дней! Уже в первый день строительства, 16 апреля 1637 года, были возведе­ны стены и башни нового города-крепости, а к 30 апреля -острожные стены и шесть рубленых башен. Одновременно служилыми людьми возводился земляной вал по обе стороны Ябло-нова, который перекрыл Изюмский шлях — прямую дорогу для татар к Ливнам и Туле.

Неспокойно было на Яблонов-ском рубеже в период строительст­ва города-крепости. Дважды строи­телям укреплений пришлось отра­жать натиск татар. Первое напа­дение в июне 1637 года было лег­ко отбито. В сентябре того же года татарская конница сделала еще одну попытку прорваться. Несмот­ря на огромное численное прево­сходство, татарам с большим тру­дом, в пешем строю, сойдя с лоша­дей, удалось прорваться сквозь на­долбы, но город надежно укрыл своих защитников и успешно вы­держал осаду.

Стратегическое положение Ябло-нова оказалось настолько важным, что в том же 1637 году его решили превратить в город с постоянным населением. На зиму в Яблонов были посла­ны белгородские и старооскольские служилые люди. Но­вым воеводой стал князь Д.П. Львов, с которым прибыли 500 московских и 500 новгородских стрельцов.

Татары никак не могли смириться с тем, что на пути к Ливнам и Туле встал город Яблонов, и предпринимали ча­стые попытки сломить новый страж Московского государ­ства. Но каждый раз защитники крепости давали достой­ный отпор.

В 1643-1645 годах ни крымские, ни ногайские, ни азов­ские татары не доходили до реки Оки — в центральной Рос­сии стало спокойно.

Утрата стратегического значения

К концу XVIII столетия границы Российского государства отодвинулись на юг — с присоединением Крыма и Кубани какая-либо реальная военная угроза для региона переста­ла существовать. Крепости Белгородской засечной черты утратили военное значение.

Новый Оскол с 1779 года стал уездным городом Кур­ского наместничества, переименованного в 1797 году в Курскую губернию. В том же году Усёрд лишился городско­го статуса и стал именоваться слободой Стрелецкой, а за­тем селом Стрелецким Красногвардейского района. Хотя до середины ХХ века местные жители звали свое поселе­ние именно Усёрд.

Яблонов тоже перестал быть городом «по причине, что положение его на безводном месте, как и потому, что он от Корочи в 12 верстах». С конца XVIII века бывшая крепость стала селом Большое Яблоново, знаменитым на весь Ко-рочанский район своими грушами и яблоками.

Сегодня наш край, как и в далеких XVI-XVIII веках, явля­ется пограничным, поэтому нам важно помнить о своих ис­токах, о преемственности поколений и неразрывной связи времен.

Ксения БЕЛОУСЕНКО

Фото из свободных источников